Котяра рыжий страсть любил покушать.
И, относясь к еде как истинный гурман,
Он ел не абы что, а что получше
Хозяин из того что предлагал:
Кусочек курочки на завтрак под сметанкой,
Кусок ветчинки пряной на обед,
Плюс молочко со сливками на ужин.
В неполном перечне, понятно, хлеба нет.
И так он раздобрел, что тот бочонок,
Едва ли ходит, да и дышит-то с трудом.
Его хозяин, щедрость укротивши,
Решил исправить положение постом:
На завтрак хлебушек,
На ужин постный супчик,
В обед яйцо и обезжиренный кефир –
Живи и радуйся, но наш голубчик
Пред миской помирать решил.
Пуская слюни, вспоминает сало,
Колбаску, мясо, масло и сырок,
Кричит отчаянно: «О, бедный я, несчастный!
Наверно помирать пришел мне срок.
Впихнуть в себя разваренную кашу?!!
Желудок мой такого не простит!
Воспитанному на сметане
О хлебе говорить претит.
А как подумаю о супе, о картошке,
Мурашки так по телу и бегут!
Разгневался хозяин, видно, крепко
На рыжий мой и немощный сосуд».
Неделя близится к концу, котяра
Ворочает едва ли языком
У полной миски с голоду…
А дальше с историей я этой не знаком.
***
Тут нам задуматься бы очень не мешало:
Когда худеем мы и с голоду вопим,
Не значит это то, что кушать нечего,
А значит то, что нам дают, мы не едим.