Посмотрите, пред вами сказочный город. Домики с башенками, улочки, вымощенные камнем, небольшие площади, зеленые скверы – вобщем, все как положено в старых сказочных городах.

Городок этот, впрочем, как и большинство окрестных городов, окружен высокой каменной стеной. Войти в него можно только через массивные дубовые двери, на которых по ночам висит большой ржавый замок.

Вы, конечно, уже догадались, что такими высокими стенами и крепкими воротами сказочные жители пытаются уберечься от какой-то неведомой опасности. Ведь если некого опасаться, зачем строить стены и вешать замки?

Что же это за опасность, из-за которой жителям сказочного города приходится принимать такие меры предосторожности?

Дело в том, что с недавних пор неподалеку от города поселился тролль. Он построил себе убежище в самой чаще леса.

«Почему же сказочные жители так боялись его?» – спросите вы.

А все потому, что у этого тролля был волшебный порошок. Стоило этот порошок подмешать в еду, как со сказочными человечками начинало твориться что-то неладное. Любой, съевший такое кушанье, тут же делился на две половинки. Но, к сожалению, а может и к счастью, этого не было видно снаружи.

Происходило же вот что – тело сказочного человечка переставало слушаться его разума, а бывало и наоборот – разум не хотел слушать то, что нужно было телу. И тогда сказочный человечек начинал совершать такое, что страшно и рассказывать.

Вся беда была в том, что волшебный порошок нельзя было определить ни на запах, ни на цвет, а как только попробуешь еду, в которой он есть, тут же хочется еще и еще. И так человечек ест, ест и ест, пока совсем не раздвоится. Вот какой гадкий был порошок тролля.

Поэтому жители сказочного города боялись, чтобы незваный гость не прокрался к ним и не подбросил в еду свой порошок. Но этот тролль умел превращаться во что угодно. Иногда он все же пробирался в город под видом торговца пряностями и продавал кому-нибудь свой товар.

Жили в сказочном городе два брата – Муммиль и Руммиль, которые очень любили острые приправы. Они даже спорили между собой, кто из них съест самое острое кушанье. Но победителя пока не было, оба уплетали приправленную еду даже не морщась, так она была им по вкусу.

Братья перепробовали все приправы в городских магазинах и однажды решили пойти на базар в надежде купить что- нибудь действительно острое.

Пройдя несколько рядов мимо кричащих торговцев, они увидели одного странного человека. Он стоял, низко опустив голову, скрестив на груди руки. Перед ним на столике лежал небольшой черный мешочек.

– Эй, Муммиль, смотри, что это? – спросил Руммиль, указывая на мешочек.

– Разрази меня гром, если я знаю, – ответил Муммиль.

– Эй, ты, – крикнул он странному торговцу, – что у тебя в мешочке?

Торговец, не поднимая головы, спросил у братьев:

– Что интересует молодых людей?

– Приправы, да поострее! – ответил Руммиль.

– О, это именно то, что вы ищете, уважаемые господа. Я недавно приехал из далекой страны, где жители приправляют пищу огнем вместо соли. Они продали мне одну из самых острых своих приправ, и я предлагаю вам ее купить.

– Наконец-то! – воскликнул Муммиль, – Теперь я докажу тебе, брат, что могу съесть более острое блюдо, чем ты.

– Это мы еще посмотрим, – ответил Руммиль и, обращаясь к торговцу, спросил, можно ли попробовать приправу.

– Нет, нет, что вы! – заволновался продавец таинственного порошка, – Мою приправу нельзя пробовать, ее нужно добавлять в еду, и только затем кушать. Если вы попробуете сейчас, то потом не ощутите никакого вкуса.

– Хорошо, мы берем все, – сказали братья.

– Только, пожалуйста, уважаемые господа, – сказал им на прощание торговец, – никому не рассказывайте, у кого покупали этот порошок, он для истинных гурманов и другим о нем знать незачем.

Когда братья пришли домой, они сварили свои любимые макароны, высыпали в кастрюлю весь порошок и приступили к еде.

– О, как это остро! – временами пытался выговорить Муммиль с набитым ртом.

– Что, больше ничего не осталось? – вздохнул Руммиль, заглянув в кастрюлю и сунув в рот последнюю макаронину.

– Вот это приправа! – согласились братья и решили обязательно пойти завтра на базар и найти того торговца, который ее продает, чтобы купить еще.

Следующим утром ноги сами понесли Муммиля на кухню, руки сами достали из серванта всю еду, которая там была, а рот прожевал это все настолько быстро, что Муммиль не успел бы и слова сказать.

Когда на столе уже высилась гора пустой посуды, на кухню пришел Руммиль. Он был страшно возмущен тем, что увидел и хотел было сказать брату все, что о нем думает, но, к своему глубокому удивлению, не стал и рта открывать. В голове Руммиля проносились те «добрые» слова, которые были предназначены Муммилю, язык так и чесался их произнести, но так и не произнес.

В это время голова Муммиля показала Руммилю язык, сделала ужасную рожу, плюнула как можно дальше и унеслась, увлекаемая телом, в неизвестном направлении.

Руммиль от такой выходки просто остолбенел, точнее говоря, он собирался догнать и отлупить негодяя как следует, у него уже даже зачесались кулаки, но он и с места не сдвинулся.

Одна его часть кричала: «Да что же ты стоишь, догони и наподдай ему!», тогда как другая отвечала: «И не подумаю догонять этого сумасшедшего, не хватало, чтобы и обо мне подумали так же».

Через некоторое время все в городе знали, что с двумя братьями что-то случилось.

Муммиль действительно стал похож на сумасшедшего. Он творил такие глупости, на которые не способен был и малый ребенок, но при этом утверждал, что вовсе не хочет этого делать. Он мог съесть ведро каши и бегать голым по городской площади, он громко икал за столом и сморкался в чужую одежду, он кукарекал с заборов и брал чужие вещи, если за ними плохо присматривали, обо всем остальном лучше и не упоминать.

Когда его кто-нибудь ловил, слезы катились из его глаз в три ручья, он утверждал, что вовсе не собирался делать то, что сделал, что он понимает как это плохо, что он больше не будет честное слово.

Но когда, вняв его мольбам, Муммиля отпускали, он тут же делал что-нибудь еще глупее прежнего.

Руммиль, напротив, стал очень уважаемым человеком. Его ставили в пример непослушным детям и провинившимся взрослым.

Руммиль почти ничего не ел, почти никогда не спал, почти ни с кем не разговаривал, не бывал на праздниках и не веселился как другие. Воистину, он стал одним из самых уважаемых людей в городе. Его стали считать почти святым.

Когда Руммиля приглашали на богатый обед знатные горожане, он позволял себе съесть только корочку хлеба, потому, что когда одна его часть просила кушать, он отвечал ей, что он не хочет стать как Муммиль. Когда одна его часть хотела спать, он отвечал ей, что поспит в следующей жизни. Когда его приглашали потанцевать, он запрещал своему телу и пальцем шевельнуть, чтобы не совершить какую-нибудь глупость.

Когда Руммиля никто не видел, он плакал горькими слезами, так ему хотелось с кем-нибудь поговорить, повеселиться и вкусно поесть. Но потом он наказывал свое тело за такие минуты слабости и еще меньше ел, еще меньше спал и вообще ни с кем не общался.

Через некоторое время в сказочном городе стало очень много человечков, похожих на Муммиля и очень много похожих на Руммиля.

Еще через некоторое время посреди города построили высокую толстую стену и, таким образом, город разделился на две части: в одной жили Муммильцы, а в другой Руммильцы.

В разных частях города стали действовать свои законы и правила, а правила, которые действовали в другой части города за стеной, считались глупыми и странными.

А еще через время между ними началась такая странная война, какой еще не знала ни одна сказочная страна. Каждая сторона считала своим долгом сделать другую сторону счастливой, а для этого нужно было заставить противника принять свои правила и законы.

С этой целью под стеной делали подкопы и засылали в другую часть города лазутчиков: одни несли листовки с угрозами, другие бочонки со сгущенкой и много чего другого. Но, что бы они ни делали, все усилия не приносили желаемых результатов, потому, что виной всему были не сами человечки, а, как вы уже догадались, волшебный порошок тролля.

Самого тролля давно уже не было в здешних местах, он пошел продавать свой порошок в других городах, чтобы и там происходили такие же странные вещи.

Так бы, наверное, все и продолжалось в сказочном городе и неизвестно чем бы закончилось, если бы однажды в город не пришел еще один торговец. Он залез на стену, что стояла посреди города и выложил на нее свой товар.

«Что же это было?» –, спросите вы. А был это обыкновенный хлеб. С той и с другой стороны стены на странного торговца пришли поглазеть местные жители.

– Эй, ты! – кричали обеих сторон, – У нас полно своего хлеба, можешь убираться, все равно никто не будет у тебя его покупать.

А кто-то спросил:

– Что же ты хочешь за свой товар? Мы дорого не дадим, у нас своего навалом.

– А я не деньгами беру, – отвечал торговец.

– Вот это новость! – загалдели и с той, и с другой стороны, – А что же ты хочешь?

– А я за него ничего не хочу. Просто так дарю.

– Так это не торговец! – закричали и с той, и с другой стороны стены, – Что ж ты нам голову морочил, философ? Хлеб-то хоть съедобный, не отравленный какой?

– Хлеб-то съедобный, только одну особенность имеет – кто его съест, тот законы, по которым он живет, начинает видеть по-другому. Часто начинает такой человек понимать, что они глупые и никчемные, а как поймет, так начинает жить по другим законам, которых он до этой поры не знал. Вот вам и плата за хлеб – свойство его такое принять.

Ну тут, понятно, и с той, и с другой стороны посыпались на странного торговца ругательства и не только. Муммильцы кричали, что его Руммильцы подослали, Руммильцы кричали, что его Муммильцы подослали.

Пришлось торговцу слезть со стены и уйти восвояси.

Вышел он за город и решил возле его стен переночевать. Только, было, заснул, как вдруг слышит шорох за спиной. Обернулся, смотрит, а перед ним старик с белой- белой бородой на коленях стоит, в руках хлеб держит. Сумка же, в которой торговец хлеб носил, рядом пустая лежит.

Увидел старик, что торговец проснулся, в ноги ему кланяется, а сам от хлеба кусок за куском откусывает.

– Расскажи кто ты такой, – спрашивает его торговец, – знаешь ли о свойствах этого хлеба?

– Муммиль я, – отвечает ему старик, – и о свойствах хлеба мне известно, поэтому и пришел к тебе. Честное слово не хотел воровать, ты ведь сам сказал, что даром его даешь.

– Не переживай, можешь весь хлеб взять. Сколько бы ты от него ни отламывал, он всегда у тебя будет целый.

Глянул Муммиль на хлеб, а он и в правду целый, как будто и не кусал от него.

– Только ты теперь смотри, – продолжал торговец, – не удивляйся, если будешь что-то по-новому видеть. Людям можешь об этом рассказывать, а доказывать не стоит, иначе в городе стен умножится. Хлеб раздавай, но и сам голодным не оставайся. А захочешь о чем-то спросить у меня – вот тебе почтовый голубь.

Достал торговец из-за пазухи голубя и протянул Муммилю.

Поблагодарил старик торговца и пошел обратно в город.

Не успел и порога дома своего переступить, как прибежал какой-то мальчишка, сунул в руки письмо и убежал. Пожал плечами Муммиль, открыл письмо, а оно, не поверите, от Руммиля.

– Ты что же, брат, – писал Руммиль, – решил без меня что-то новое попробовать? Пришли хлеб немедленно и тайно. Пробовать никому не давай, иначе всякое устройство нашего города разрушится и будет хаос. Слышал я о том, что этот хлеб не кончается. Представь, если все перестанут печь, покупать, продавать, а будут только даром питаться, вся торговля развалится, придет тролль и захватит город. А если жители еще и законы начнут менять, так уж точно мир перевернется.

Не знаю, что уж Муммиль Руммилю ответил, только через время в сказочном городе стену разрушили, замки с городских ворот сняли, а маленьким детям стали рассказывать на ночь сказку о жителях города, злом тролле и странном торговце.

Потом эту сказку записали в книгу, книгу перевели на много-много языков и по всему миру дети узнали эту историю.

Но вся беда в том, что по прошествии времени многие, читая ее, уже не понимали. А ведь поначалу это и не сказка вовсе была, а самая настоящая правда.

Я, например, когда кушаю, всегда вспоминаю про порошок тролля и про чудесный хлеб странного торговца.

Бывает, я начинаю делиться на две половинки и тогда уж точно знаю, что без волшебного порошка никак не обошлось.

Зато уж, когда начинаю видеть что-нибудь совсем не так как раньше, знаю, что съела кусочек хлеба, который никогда не кончается.

Кто скажет, что вся эта история выдумка, разве с вами такого не бывает?